Я повернула голову и тихо ахнула, забыв обо всем. Метрах в трех от нас сидела крупная белка. Красивая, рыжая, с роскошным хвостом, она с любопытством рассматривала нас и не пыталась убежать.
— Не делай резких движений, — моего уха мимолетно коснулись чужие губы.
Кирилл сел совсем близко, почти прижимая меня спиной к себе. Он осторожно вытащил откуда-то пакетик орешков и высыпал их мне на ладонь.
— Руки только не распускай, — предупредила мужчину.
— Будешь дергаться, спугнешь, — тихо усмехнулся он.
Прохладные пальцы обхватили мою кисть и мягко потянули вперед. Дыхание мужчины пощекотало висок, и мне даже показалось, что я чувствую биение его сердца. По пальцам пробежала странная щекотка, почему-то напомнившая собственные эксперименты с магией. Но я тут же об этом забыла, потому что белка двинулась в нашу сторону, привлеченная аппетитным запахом орехов. Она подошла совсем близко, приподнялась и осторожно схватила орех своими маленькими лапками. Я беззвучно хихикнула от прикосновения острых коготков.
— Прелесть какая.
— Смотри, там еще одна, — сказал Костровский.
И точно. Даже не одна, а целых две белки, подбирались к нам из-за кустов. Видимо, они из тех, прирученных, которые совсем не боятся людей и привыкли беззастенчиво клянчить угощение.
Зрелище трех белок, поедавших орехи с моей руки, привело в какой-то детский восторг. Нежная шерстка касалась ладони. Грызуны доверчиво поглядывали на нас черными бусинками глаз, выгибали спинки и роскошные хвосты, словно красуясь. С задорным хрустом разгрызали скорлупу, надкусывая ее с разных сторон, чтобы добраться до вкусной сердцевины. А после того, как все орехи были съедены, легкими грациозными прыжками понеслись к ближайшим деревьям, рыжими молниями скользнули вверх и скрылись в густой листве.
Я обернулась к Кириллу, чтобы поделиться умилением, и утонула в зелени колдовских глаз. Они были так близко, что можно было рассмотреть каждую ресницу.
— Мне очень нравится твоя улыбка, — негромко произнес Костровский
Его пальцы мимолетно скользнули по щеке, погладив нежную кожу.
— Если нравится, делай так, чтобы я улыбалась чаще, — прошептала я непослушными губами.
Сообразив, что сижу фактически в объятиях мужчины, усилием воли осторожно высвободилась и схватила бутылку с водой, чтобы промочить пересохшее горло. Да что со мной такое… Нельзя поддаваться его чарам. Костровский наверняка только и ждет, что я размякну и стану сговорчивой.
— Темнеет, — глянула я на небо, чтобы скрыть неловкость. — Домой пора.
Кирилл не стал наседать. Он без возражений довез меня до кафе, где я оставила машину, поцеловал руку и уехал, ни слова не сказав о следующей встрече. А я изо всех сил понадеялась, что она случиться совсем не скоро.
ГЛАВА 10
Очередное погружение в магию я решила провести на выходных. Должна была приехать Саша, но у нее нарисовался очередной клиент, который жутко боялся, что его обманут с какой-то очень важной сделкой. Так что я была одна. Как следует выспалась, позавтракала, заперла на кухне крутящегося под ногами Пельменя и устроилась на диване в уже привычной позе. Закрыла глаза, расслабилась, вспоминая наставления из учебника. И то ли ежедневные вечерние медитации сделали свое дело, то ли мои мысли сейчас витали где-то рядом с одним зеленоглазым нахалом и в голове не было ничего лишнего, но этот раз мне удалось гораздо больше, чем обычно.
Сила отозвалась сразу же. Я будто ухнула в холодную воду с высоты второго этажа. Собственный источник был удивительным. Он напоминал огромное озеро, чистое и спокойное, окруженное со всех сторон молчаливой тьмой, похожей на беззвездный космос. Я погрузилась в «воду» с головой, разом потеряв все опоры и ориентиры. Она обволакивала со всех сторон, приятной прохладой ласкала кожу, проникала в каждую клеточку тела. И моей персональной тьме не было видно ни конца, ни края.
Никогда не испытывала ничего подобного. Вокруг энергия, название которой не даст ни один ученый. Она держит в ласковых объятиях, не позволяя упасть. Ее можно коснуться, можно собрать в ладонь, и она послушно сконцентрируется лужицей жидкого мрака. Но чуть потеряешь концентрацию, сразу распадется и просочится сквозь пальцы тысячей крошечных капелек.
А что такое заклинание? Я еще не дошла до этого раздела в книге, но возможно это просто сила, которой придали форму? И что же нужно сделать, чтобы подчинить ее своей воле?
Почему-то показалось, что здесь не понадобятся никакие символы и схемы. Одно только желание, и вот мне в руку послушно ложится густо-черный кинжал. Он настолько осязаем, что можно ощупать со всех сторон. А если сильно захотеть, кинжал вытянется вперед на десятки метров, чтобы достать гипотетического врага.
А вот теперь щит. Немного сосредоточенности — и вокруг поднимается гибкий полупрозрачный купол. Можно придать ему любую форму, можно заставить его прильнуть прямо к коже непроницаемым для любого оружия доспехом. Как забавно.
Очередной темный пузырь беззвучно лопнул на ладони, заставив меня тоскливо вздохнуть. Упоительное ощущение странной мощи, скрытой здесь, туманило разум, но холод бодрил и не давал полностью забыть, что я здесь делаю. Где-то на краешке сознания мелькнуло предупреждение теток о том, как могут быть опасны игры с собственным источником. Нужно возвращаться, как бы сильно ни хотелось задержаться подольше.
Резко вдохнула, мимолетно отметив, что спокойно могу здесь это делать, крепко зажмурилась и всей душой устремилась назад в реальность.
Меня словно выдернула за волосы из колодца. Я закашлялась и уперлась лбом в диван, обессиленная и выжатая как лимон. Такое ощущение, что все мои силы там в источнике и остались. Руки тряслись, по лицу тек холодный пот, а желудок скручивало от голода болезненными спазмами. На кухне истошным мяуканьем заходился кот.
Подняв глаза на часы, удивленно присвистнула. Казалось, я провела в том трансе не больше десяти минут, а на самом деле прошло больше десяти часов. Уже наступила ночь.
Откуда-то изнутри пришло невеселое понимание, что я могла и не выплыть из того океана, в который так неосторожно рухнула. И высохший труп — это все, что осталось бы от колдуньи недоучки. Да, судя по всему, силы у меня много, но вот осваивать ее нужно очень и очень аккуратно.
Завыл голодный желудок. Ему вторил запертый на кухне Пельмень. Осторожно размяв затекшие ноги и спину, я со вздохом поднялась и поплелась выпускать кота. Есть хотелось страшно. Еще бы, завтрак давно стал далеким воспоминанием, и сейчас я была готова сожрать слона вместе со шкурой и бивнями. Но, заглянув в холодильник, поняла, что еды там особо-то и нет. Два яйца, глазированный сырок, кусочек подсохшей колбасы, пучок петрушки и какой-то прошлогодний кетчуп, давно превратившийся в химическое оружие, — не самый вдохновляющий продуктовый набор.
Я недовольно скривилась. Как-то не рассчитывала, что потрачу на магию столько времени, и не запаслась едой заранее. А сейчас хотелось мяса и чего-нибудь жутко сладкого. За секунду слопала сырок и поняла, что этого катастрофически мало. Прикинула, что будет быстрее: разморозить кусок свинины или сбегать в круглосуточный супермаркет, и пошла за кошельком.
Еще вчера было понятно, что удушающая августовская жара сменяется прохладой. А сегодня к ночи погода совсем испортилась, и, выйдя из подъезда, я попала под дождь. Несильная, но противная морось намочила лицо и заставила поежиться. Решив не возвращаться за зонтом, натянула на голову капюшон толстовки и пошла в сторону магазина.
Супермаркет находился в соседнем квартале. Я перешла пустую дорогу и углубилась в небольшой парк, днем бывавший излюбленным местом собачников и спортсменов, а сейчас тихий и совершенно безлюдным. Район у нас был старый и очень спокойный, хулиганов я не боялась, так что шла по узкой дорожке без всякой опаски. Как вдруг что-то заставило меня остановиться.
Странное чувство. Неожиданно стало очень-очень холодно, воздух приобрел какой-то неприятный металлический привкус, и тишина вокруг стала такой оглушительной, что по спине побежали мурашки. Не соображая до конца, что собираюсь делать, повернулась направо и шагнула за густые кусты, в изобилии растущие по бокам дорожки. Что-то тянуло туда, настойчиво, заставляя забыть об осторожности. Навязчивое чувство, то ли интуиция, то ли просто нездоровое любопытство, шептало, что я должна увидеть что-то очень важное.